Мост в чужую мечту - Страница 64

К оглавлению

64

«Ты же понимаешь! Ну был бы я гниющий труп с проломленной головой? Кому от этого легче? А так я могу вот вам помогать… вот сигареты привез, вот стиральный порошок. Долбушин, он сволочь, конечно, но щедрая! Мелочиться не любит! Сколько хочешь денег попроси – даст! Хоть с сумкой спортивной приезжай! Треть московских банков контролирует. Адресок есть, невзрачная такая квартирка в Чертанове! Приезжаешь туда, тебе двойные железные двери открывают, а там на полках деньги! Заходи, бери! Они даже не отмечают, кто сколько взял! Только проверяют, чтоб не псиосный был! Тем нельзя!» – кричал он, хорохорясь и наваливая ящики один на другой.

Его слушали. Потом молча выносили из ШНыра спичечный коробок. Сдавшийся ныряльщик сразу сникал: даже не открывая коробка, он знал, что там внутри. Мертвая золотая пчела. Ее никто не убивал: умерла сама. Отныне ШНыр для него навеки закрыт. И нырки. И двушка. И нерпь не будет больше заряжаться.

Желтый платок продолжал мелькать. Крошечный, но определенно различимый. Зная, что на нее направлены бинокли, Яра сделала некий доступный для понимания знак. Берсерк спокойно спрятал платок. Он и не ожидал, что Яра сразу задерет ручки.

«Все равно чего-то не так… Ох! Тревожно мне!» – подумала Яра.

В поведении берсерков, будто привычном, было что-то настораживающее. Яра не могла объяснить, в чем это выражалось, но она всегда больше доверяла интуиции. Мозг просчитывает все последовательно: один, два, три, четыре. Интуиция же сразу просечет, что четвертый кубик лежит рядом с первым. А раз так, можно и не считать.

«Ну все! Пора! Чего я тяну?» – Яра перевела Эриха в горизонтальный полет и, держа его слепым глазом к гиелам, чтобы лишний раз не нервировать жеребца, позволила ему немного передохнуть. Оставаясь в охранном поля ШНыра, Яра сделала полукруг и неожиданно развернула Эриха мордой в сторону гиел. Те не ожидали такой наглости и растянулись, считая, что Яра будет нырять с другой стороны защиты, которую им пришлось бы огибать.

Яра дважды толкнула Эриха шенкелями. Он понял команду и сложил крылья. Ну а теперь поиграем, суслики! Земля начала приближаться, вначале медленно, затем все быстрее. Яра помнила, как это страшно поначалу. Ты смотришь на землю и видишь не нырок в целом, не болото, не момент перехода, а представляешь свои переломанные кости.

Даже и сейчас, далеко не в первый нырок, ей не по себе: вдруг она не сумеет довериться коню и стать с ним одним стремлением, единой мыслью? Из пикирования Эриху не выйти, крылья не раскинуть – перья сразу вывернет встречным ветром.

Посреди нырка, когда Эрих достиг предельной скорости, они вышли из-под защиты шныровского поля. Близко скользили гиелы, но Яра знала, что они не успеют. Земля близко: берсеркам опасно разгоняться.

И тут появился этот берсерк. Яра не поняла, откуда он выскочил. Ловкий, с плоским, опушенным редкой бородкой лицом, он ударил сверху, как кошка. Это ж надо было так угадать ее скорость, чтобы не опередить и не отстать! Он несся на параллельных курсах, вжавшийся в спину гиелы, чтобы его не секло ветром. Их разделяло метров десять. Внимательные глазки впились в Яру. Будь земля чуть дальше, он бросил бы гиелу наперерез, а теперь не успеть…

Почуяв своего, змейка-браслет выползла из рукава и ослепительно сверкнула на солнце. Берсерк увидел Яру. Изогнувшись в седле, будто вовсе не имел позвоночника, он вскинул шнеппер и выпалил с десяти шагов…

Глава 19
ЭРИХ

Для тебя «душа» – это родительный падеж от «примите душ». Или того похлеще: «Души его!»

Только когда ты действительно понимаешь, что ты ничто, у тебя появляется твердое основание, чтобы оттолкнуться от этого и стать кем-то.

Причина любой неудачи – малое хотение, жалость к себе и расслабленность.

Все камни, которые мы подбрасываем, – со временем обязательно к нам возвращаются. Но порой возвращаются не сразу, и мы не замечаем следственной связи.

Сборник цитат Кавалерии (Из дневника невернувшегося шныра)

Яра почувствовала, как что-то хлестнуло ее по голени, прошило брючину и ударило Эриха в потник. Несколько секунд назад стальной шарик легко прошил бы войлок. Но сейчас он застрял в нем, даже не оцарапав коня. Жеребец больше не принадлежал их миру. Он стал немыслимо плотным, прочным как алмаз.

Убедившись, что выстрел не достиг цели, берсерк азартно взвизгнул и безжалостно ударил гиелу разрядом тока. Синеватые искры разряда побежали по обледенелой шерсти на морде зверя. Рванувшись с угрозой выломать себе крылья, гиела пронеслась над вершинами и взмыла в небо.

Яра разглядела на передней луке три маленьких медных значка: волчьи головы. Каждая голова дается за шныра. Значит, это тот самый берсерк-ас, который осенью убил Игоря, а до него еще двух ныряльщиков. Этого берсерка сами ведьмари считают малость сдвинутым. Его кличка – Шаман, а единственная цель и одновременно главное удовольствие жизни – убивать шныров. Особенно Шаман любит безлунные ночи или дождливые дни, когда можно выскочить из тумана и выстрелить в упор.

Все эти мысли пронеслись у Яры в один короткий, бесконечно спрессованный миг. Эрих и слившаяся с ним Яра пронизали землю. Пропуская их, мир расступился, как стенка мыльного пузыря.

Впереди лежала рыхлая мясная накипь болота. Надо набирать скорость и бросаться в стремительный водоворот пены. Яра толкнула Эриха шенкелями, ускоряя его, но внезапно осознала, что не видит спирали стока. Единственный известный ей проход исчез. Болото лежало бугристой, страшно разросшейся массой, похожей на вытряхнутый из черепной коробки мозг.

64