Мост в чужую мечту - Страница 26

– Наста? – сказала она безошибочно.

– Наста? Так вот как ее зовут! – обрадовался Гамов. – Как она?

– Нормально. Не болеет, – проворчала Рина, которую Наста недавно вытянула хлыстом, когда она попыталась напоить разгоряченного Фикуса, успокоив себя, что он особо и не вспотел.

Телефон снова зазвонил. На этот раз у другого берсерка. Стараясь не смотреть на его неестественно заломленную шею, Рина наклонилась за трубкой. Она была убеждена, что звонит Тилль, но на дисплее высветилось «Женушка» и тут же рядом снимок – спокойное, милое, очень домашнее лицо.

Рина выронила трубку. Телефон проломил хрусткую стенку сугроба и продолжал звонить в снегу, подсвечивая его изнутри. Рина смотрела, и у нее не стыковалось, как у страшного берсерка с залысинами, который хотел убить ее и едва не зарубил Гамова, могла быть даже не «жена», а «женушка». Странные существа люди.

– Что ты собираешься делать с лошадьми? – выводя ее из задумчивости, спросил Гамов.

– А? Что?.. Выпустить! Пусть хоть так!

Заставив себя выкинуть из головы берсерка, Рина помчалась в конюшню и поочередно стала открывать денники, выпуская лошадей. Две двери с наиболее ценными конями были заперты. Придя ей на помощь, Гамов додумался вставить в зазор край лома и дернуть, используя лом как рычаг.

– М-да. Незаметным взломом это не назовешь, – вздохнул он, отпрыгивая, чтобы спастись от рухнувшей секции.

Молодые башкирские кобылы покидали конюшню с охотой. Хоть их и скверно кормили последние дни, запас энергии у них сохранился приличный. Старые кони, в основном тяжеловозы, из денников не выходили. Отворачивались. От недокорма они потеряли интерес к жизни и только шевелили ушами. Огромные морды были тоскливы и бородаты.

Полностью конюшня опустела, когда Рина догадалась впустить Гавра. Учуяв запах гиелы, самые дряхлые кони вспомнили, что и они не разучились скакать.

– «Были когда-то и мы рысаками…» – тихо сказала Рина.

Она стояла на крыльце и, щурясь от снежного блеска, смотрела на скачущих по полю коней. Кони неслись к лесу, проскальзывая в провал сломанного загона.

Рина, потная и уставшая, с ладонью, распоротой гвоздем – не так уж просто взломать шесть денников и выпустить четыре десятка коней, – провожала их взглядом, ощущая тошноту от собственной беспомощности. Что ожидает этих выпущенных лошадей?

Они или вернутся к конюшне и будут бестолково тыкаться мордами в ворота, прося впустить их, или замерзнут. В чем смысл такой мнимой свободы? Или она ожидает, что башкирские кобылы в январские морозы уйдут в леса и, утопая по брюхо в снегу, станут глодать кору и кормиться рябиной?

А бездарно потерянная закладка с «Царевны-лебедь»? А укороченная нерпь с уникумом? Сразу две потери огромной ценности! Не слишком ли большая цена за необдуманный поступок?

Рядом кто-то закашлялся. Гамов тоже взмок и, кажется, начинал простужаться.

– Нам пора! – позвал ее Гамов.

– Я никуда не пойду!

– Нужно. Через пару часов здесь будут берсерки. Мы не можем драться со всем фортом Тилля.

– А лошади?

– Что-нибудь придумаем… Я позвоню кое-кому из друзей. Среди моих знакомых есть люди с большими возможностями. У многих из них свои лошади. Они их не бросят. Я обещаю.

Рина внимательно посмотрела ему в глаза и поверила. Кажется, он действительно хочет помочь. Будем надеяться, что слова не окажутся только словами.

Гамов негромко свистнул и, подняв руку, соединил пальцы в кольцо. Аль, до того сидевший неподвижно, с силой оттолкнулся задними лапами и распахнул крылья. Не успела Рина спросить, каким образом Гамов собирается оказаться на спине уже летящей гиелы, как он пробежал несколько метров, ухватился за стремя и, легкий, ловкий, как гимнаст, вскочил в седло.

Теперь настала очередь Рины показать, на что она способна. В ожидании этого Гамов нетерпеливо нарезал круги у нее над головой. Рина подошла к Гавру, который, не представляя, чем себя занять, атаковал длинную самодельную щетку. Он укусил ее четыре раза подряд, а щетка до сих пор не издохла. Гавр недоумевал и просительно поскуливал, умоляя ее поспешить. Его самооценка занижалась на глазах.

– Гаврик, а Гаврик! – взмолилась Рина жалобным голосом. – Полетели, а?

Гавр отвлекся на Рину. Щетка, дождавшись этого, коварно упала ему на нос. Гавр зашипел и укусил щетку в пятый раз, попутно размышляя, не лучше ли улепетнуть, если щетка сильнее.

– Ну я тебя прошу, а? Гаврик, пожалуйста!

Убедившись, что для Гавра ее «пожалуйста» окрашено, мягко скажем, в фиолетовые тона, Рина с громким визгом прыгнула и животом повалилась поперек седла. Гавр от неожиданности упал, но сразу вскочил, захлопал крыльями и взлетел. Рина едва успела принять вертикальное положение и вставить ноги в стремена.

На Гамова она даже смотреть боялась. Гавр дергался вверх-вниз, как клюющий поплавок, а вместе с ним «клевала» и Рина. Она сама не понимала, как держится в седле. Самый буйный пег не идет ни в какое сравнение с гиелой, способной на все – даже на перевороты в воздухе.

Рина ожидала чего угодно. Без гепарда Гавр неуправляем, а что в мозгах у гиелы – пусть и любящей тебя, – порой не знает и сама гиела. Гавр пронесся над крышей конюшни и неожиданно для Рины спокойно пристроился в хвост Алю. Рина не сразу разобралась, что это обычная иерархия гиел. Следуй за вожаком и не мути! Вздумай Гавр обогнать Аля, ему пришлось бы познакомиться с его зубами.

Когда полчаса спустя примчались Кузепыч и буйная девица Штопочка, берсерков уже не было. Гигант очнулся, доплелся до машины и увез тело напарника с собой. Двери конюшни Кузепыч и Штопочка нашли распахнутыми. Из сорока двух лошадей десять вернулись и вопросительно заглядывали в ворота. Тут же мелькала и взволнованная молодая женщина в короткой дубленке, примчавшаяся из соседней деревни. Как выяснил Кузепыч, зоотехник Александра Леонидовна, работавшая здесь при прежних владельцах. Объявление в Интернете она дала по собственному почину. Бедняга даже и не знала, что реакция ее, равно как и реакция Рины, изначально была просчитана. Все это было частью операции «Опора».